Драматичная, пышная и одновременно трогательная встреча южнокорейского президента Мун Чжэ Ина с лидером КНДР Ким Чен Ыном в пятницу, безусловно, стала исторической — по меньшей мере тем, что дала яркий образ примирения двух Корей и вызвала бурный эмоциональный подъем у южан.
Но вот будет ли выполнена заявленная в Пханмунджоме декларация о мире, процветании и объединении Корейского полуострова на самом деле — большой вопрос.
Символическое значение той минуты, когда нога северокорейского руководителя впервые ступила на южнокорейскую землю, переоценить невозможно, полагает доктор Джон Нильссон-Райт — эксперт Чатэм-хауса и лектор Кембриджского университета.
Смелое решение Кима шагнуть на "вражескую" территорию показывает уверенность молодого диктатора в себе и знание принципов политического театра. Его как бы спонтанное движение, когда он позвал Мун Чжэ Ина зайти на секунду на северную сторону, показало: мы здесь равные собеседники и наши страны равны.
К тому же это был выверенный намек на призрачность границы и на объединение Севера и Юга, о котором мечтают по обе стороны 37-й параллели.
Целый день фотогеничных улыбок, задушевных бесед под сенью дерев, прогулок по голубому мостику как будто в светлое будущее — и все это в прямом эфире мировых телеканалов — должен был показать (и показал) миру, что две Кореи теперь сами будут решать свою судьбу.
Державы, так часто в истории разыгрывавшие свои собственные карты на полуострове — Китай, Япония, США, бывший СССР — оказались отодвинуты за кадр.
Заявления Ким Чен Ына и Мун Чжэ Ина для прессы дали лидеру КНДР еще одну возможность поломать стереотипы. Ким вдруг оказался хорошим оратором, способным свободно, не по бумажке, доверительным человечным тоном говорить о ценности национального примирения, родственных связях и мире во всем мире.
Циник увидит в этом просто пропагандистский ход. К тому же Ким попутно закрепил принцип "поэтапного разоружения", дав понять, что на мгновенный и полный отказ Пхеньяна от своих арсеналов ни США, ни кому-то другому надеяться не надо, а надо готовиться к постепенным переговорам и пошаговым уступкам, за каждую из которых надо будет вести торг.
Кстати, государственное телевидение Северной Кореи и информационное агентство ЦТАК, сообщая о саммите жителям КНДР, сменило обычно воинственный "лающий" тон на спокойно-дружелюбный.
В официальных новостях было высказано одобрение переговорам с Мун Чжэ Ином и даже упоминалось о решимости двух лидеров добиваться "полной денуклеаризации" (выражение, за которое в КНДР еще недавно можно было схлопотать серьезные проблемы).
Мун Чжэ Ин был уважительно назван президентом, что означает официальное признание Южной Кореи как самостоятельного государства.
Как передает из Сеула корреспондент Би-би-си Лора Бикер, само слово "денуклеаризация", напечатанное в северокорейской коммунистической газете, уже воспринимается официальными лицами в Южной Корее как политический прорыв.
Подписанная 27 апреля декларация — не первая в истории разделенной Кореи. В 1991-м, 2000-м и 2007 годах Ким Ир Сен и потом Ким Чен Ир тоже заявляли о готовности установить связи между Севером и Югом, разоружиться, сотрудничать в экономической и военной сфере и расширять контакты между простыми гражданами.
В этот раз, однако, прописаны конкретные шаги и даже даты: прекратить все враждебные по отношению друг к другу действия в демилитаризованной зоне к 1 мая, начать переговоры между военными в мае, отправить совместную спортивную сборную на Азиатские игры-2018, возобновить встречи разделенных семей к 15 августа, и — возможно, самый важный пункт — провести ответный визит президента Муна в КНДР осенью этого года.
Декларация также предусматривает подготовку мирного договора, который формально должен окончить войну, начатую в 1953 году.
В его подготовке Ким и Мун призывают принять участие Китай и США. Подписать договор они хотят уже в этому году.
Строгая привязка по времени должна ограничить маневр внешних игроков и в какой-то степени обезопасить Корейский полуостров от резких и непредсказуемых действий Вашингтона, считает профессор Нильссон-Райт.
Вспыльчивость Дональда Трампа и его твиты о готовности пустить ядерные ракеты на Ким Чен Ына порядком напугали южан, которые неизбежно станут жертвами в случае военного конфликта КНДР с США.
"Раньше в Южной Корее надеялись, что американцы не захотят жертвовать Лос-Анджелесом и поэтому защитят Сеул. Сейчас они боятся, что американцы пожертвуют Сеулом, чтобы защитить Лос-Анджелес", — говорят в экспертном сообществе.
Мун Чжэ Ин и Ким Чен Ын хотят взять в свои руки будущее полуострова, тем более что время для этого у них есть: у Муна президентский срок только начался, Ким молод и полон сил. Саммит показал, что они рассчитывают часто встречаться и самостоятельно решать ключевые вопросы.
Речь Ким Чен Ына тоже содержала заметный акцент на внутрикорейском диалоге: "Мы одна нация, у нас один язык, одна кровь, одна история", — несколько раз повторил он.
Так что может оказаться, что на грядущем саммите Дональда Трампа и Ким Чен Ына — тоже историческом — президенту США придется искать подход не просто к карикатурному диктатору, которого он обзывал "коротышкой", но к объединенной корейской команде политиков, которые будут продвигать общие интересы Пхеньяна и Сеула, отличные от целей Вашингтона.
