Красота требует жертв и... секса.
«Конкурс «Мисс Калининград-2004», организованный модельным агентством «Модус Вивендис», оказался гораздо скромнее предшествующих — может, ещё и потому, что в качестве «стратегического партнёра» на сей раз выступала не компания г-на Нюдюрбегова «Морская звезда», а торговый дом «Европа».
Изменился, как сейчас модно говорить, формат конкурса: один его тур прошёл в Германии, на парусном судне «Крузенштерн». Основной отбор конкурсанток осуществлялся через Интернет, путем SMS-голосования: фотографии девушек были размещены на сайте, и любой желающий мог отдать своё предпочтение той или иной из соискательниц.
(По итогам SMS-голосования первое и второе места заняли 19-летние студентки КГУ В. Пазинич и О. Захарова. А вообще среди финалисток были сплошь шестнадцатилетние.)
Финальное шоу пришлось резко подсократить из-за того, что областной драматический театр закрылся на ремонт, готовясь к «Балтийским сезонам». Поэтому награждение победительниц, совместившись с традиционным Балом королевы, происходило на «Вагонке», за полчаса до концерта группы «Би-2». И устроителям надо было позаботиться о том, чтобы поклонники «Би-2», равнодушные к проектам Лауры Лукиной и Александра Мурочкина, не возмущались.
А в остальном — всё было, как всегда: стандартный набор VIP-персон — и столь же стандартный облик финалисток.
...Помню, года три назад после публикации в «НК» материала о конкурсе красоты, в редакцию позвонила мама одной из победительниц. Её очень сильно задело, что мы назвали девушек «мисками», а также позволили себе высказать некоторые предположения относительно их будущности.
Мама этой 16-летней школьницы утверждала, что г-жа Лукина, хозяйка калининградского агентства «Модус Вивендис», — святая женщина, которая заботится только о том, чтобы вывести своих девочек в люди, обеспечив им «раскрутку» и престижные контракты...
Не знаю, как сложилась судьба именно этой девочки — вроде бы у неё и впрямь были какие-то «подвязки» с зарубежными модельными агентствами, а лицо её, не по возрасту взрослое, украсило обложку какого-то толстого глянцевого журнала... Речь сегодня о другом. Так получилось, что примерно в одно и то же время нам рассказали две истории о «мисках» урожая предыдущих лет. (Фамилии героинь мы не называем. Во-первых, это — частная жизнь. А во-вторых... скорее всего, истории остальных похожи, точно под копирку.)
...Итак, первую девушку в модельное агентство привела её мама. Буквально за руку. Девушка ещё училась в школе, была высокой и худой, а её волосы, от природы имеющие редкий пепельный оттенок, казались слишком жидкими и блеклыми. Зато её мама была настоящей красавицей. Эффектная, ухоженная, модно одетая, она не скрывала того, что с помощью дочери пытается «взять реванш»: в её молодые годы таких конкурсов не проводилось, а то бы она развернулась!
...У девушки оказалась гибкая фигура и «каучуковое лицо» — что значит полное отсутствие индивидуальности в правильных, в общем-то, чертах. Нарисовать на таком лице можно всё, что угодно — от роковой женщины-«вамп» до пасторальной пастушки. Её научили ходить, вызывающе раскачивая бедрами, и смотреть в глаза мужчинам, не скрывая «сексуальной агрессии»...
Она стала ярче краситься, изменила прическу... а главное, лишилась девственности. Маме она сказала, что «согрешила» со знакомым молодым человеком, но мама навела справки и узнала, что право ночи получил один из спонсоров. «Возникать» мама не собиралась, тем более, что вкусившая интима дочь на глазах превращалась из «гадкого утёнка» в юную и соблазнительную женщину...
Мама всегда была рядом и принимала самое деятельное участие в карьере дочки. Благо, отец-бизнесмен обеспечивал семейству вполне приличный уровень жизни... По калининградским, естественно, меркам.
Девушка стала одной из победительниц. Был заключён контракт с московским агентством. Мама поехала в Москву вместе с ней.
Отец, воспротивившись (а ему уже давно стояло поперёк горла чрезмерное увлечение жены и дочери модельным бизнесом, он считал, что девочке нужно поступить в нормальный вуз, а потом нормально выйти замуж), отказался спонсировать их жизнь в столице. Денег дал, но, скрепя сердце, и «в последний раз». А жене пригрозил разводом, если она не образумится и не перестанет сбивать дочь с пути истинного...
Но мечты о подиуме были так сладки! Словам главы семейства его женщины не вняли. Они сняли квартиру, мама выполняла роль массажистки, горничной, кухарки, личного водителя... Через некоторое время в Москве дочь познакомилась с «папиком», каких всегда бывает много на показах... Он перевёз девушку в квартиру поближе к центру, где у него (видимо, специально для подобных случаев) имелась приходящая прислуга — и надобность в маме как-то вот сразу отпала.
«Папик» сделал своей юной любовнице обалденный гардероб, ввёл её в пару престижных клубов, дал денег на пластическую операцию — и та «подправила» себе губы силиконом, став ещё более сексуальной...
Мама всё ещё пыталась «контролировать» ситуацию, но «папик», бывший её лет на шесть-семь постарше, в советах «тёщи» не нуждался. А девушка, боясь прогневить своего покровителя, запретила матери совать нос не в своё дело. В результате мать, проев последние деньги и не получив от дочери ни рубля даже в долг, вернулась в Кёниг... аккурат к началу затеянного мужем бракоразводного процесса.
Теперь мать живёт в небольшой двухкомнатной квартире, купленной мужем в качестве отступного. Занимается каким-то мелким, почти символическим бизнесом. Московского адреса дочери она не знает (у той вроде бы уже поменялся целый ряд «папиков» и — соответственно — квартир), та ей не пишет и не звонит.
По некоторым сведениям, девушка сейчас находится во Франции, где у неё контракт, устроенный очередным любовником — она является «лицом» какой-то косметической фирмы. Не очень известной, но всё же...
Мать лелеет надежду узнать обо всем поточнее, и подать на дочь во французский суд, дабы заставить ту делиться доходами. На эту мысль её натолкнула широко освещавшаяся в прессе судебная тяжба между теннисисткой Анной Курниковой и её, Анны, родителями, которые пытаются оттяпать часть дочкиных капиталов на том основании, что-де вкладывали в Анну время и деньги и фактически «сделали» её богатой и преуспевающей...
...Матери нашей «миски» — всего сорок пять. Других детей у неё нет, и уже никогда не будет. Мужа она потеряла, сытого и благополучного, существования лишилась. А жизнь впереди ещё до-олгая...
Вторая история не так пахнет «мылом», но тоже вполне концептуальна.
Один из рыбных спонсоров конкурса «Мисс-Калининград» заприметил юную хорошенькую финалистку. Увлёкся. Да так, что поселил её, ещё школьницу, едва достигшую шестнадцатилетия, в квартире, куда регулярно наведывался по вечерам. Девушку он обеспечивал так, что ей только птичьего молока не хватало: шмотки, шубки, драгоценности, поездки.
(Забавно, что на выезд несовершеннолетней дочери за рубеж в сопровождении её, дочери, любовника доверенность оформляла её же мать. Мотивируя это тем, что, во-первых, боится этого горячего человека пылких кавказских кровей... он-де один раз ей очень прозрачно намекнул, что с ним лучше не спорить... он, мол, всё равно сделает так, как хочет — а вот методы могут быть разными. А во-вторых, женщина рассуждала логически: богатый зрелый мужчина даст её дочери то, чего ни один мальчишка-студент не сумеет. И, вообще, мол, пусть дочь сама разбирается.)
Окружённая роскошью, девушка вела уединённый образ жизни: любовник был дико ревнив. Мог, к примеру, ударить — если ему показалось, что в ресторане его «собственность» бросает слишком заинтересованные взгляды на паренька за соседним столиком...
Правда, наутро после скандала с рукоприкладством он обязательно делал ей дорогой подарок — очередные бриллиантовые серьги или золотое кольцо... И вообще в Калининграде он старался держать себя в рамках. Город маленький, слухами быстро полнится — а этот бизнесмен, с криминальным прошлым (он и рэкетом в своё время не брезговал, и человека, утверждают, лично убил, и «лоха» пытал, привязав его к дереву — на чём и поимел неприятности с милицией) в последнее время всячески «пудрил» свою репутацию. Ещё бы! Он нацелился на большую политику — а значит, должен быть (или казаться!) белым и пушистым.
А вот на выезде он с пассией не церемонился. В Турции, отдыхая с девушкой в отеле, он чуть не сбросил её с балкона в приступе ярости. Хотя... по-своему он был к ней очень привязан. Так, что, когда ему понадобилось перебраться в Москву, девушку он взял с собой.
(Он теперь большой туз в государственном органе власти. Правда, за место в большой политике он заплатил очень нехилые деньги — и вроде промахнулся. Будто бы он полагал, что взнос будет крупным, но разовым, а его теперь используют как дойную корову. Его же собственные земляки — с Кавказа. С которыми, как известно, шутки плохи. Так что новоиспечённый москвич пребывает в чёрной меланхолии... и распродаёт свою недвижимость в Кёниге.)
И вот во время одного из выходов в столичный свет он рассвирепел настолько, что... вырвал у юной любовницы из ушей серёжки. Прямо с мясом. Потом, естественно, были мольбы о прощении, визит к врачам и косметологу, подарки, заверения в том, что больше этого не повторится, но... девушка в своё будущее смотрит с очень большим пессимизмом. Покровителя своего она страшно боится — а с модельным бизнесом давно завязала. Толком себя в нём и не попробовав.
...Первых манекенщиц — где-то веке в ХV — называли «фигуринами». И были это раскрашенные куколки из воска, в половину человеческого роста. Модные наряды были на них нарисованы. «Фигурин» выставляли в галантерейных лавках или у входа в мастерскую портного. Когда нарисованное платье выходило из моды, «фигурину» вновь переплавляли в воск. Короткий у них был век — не больше сезона.
У сегодняшних «моделек» век немногим длиннее — а ведь они из плоти и крови... Понятно, что «красиво жить не запретишь» — а представления о красоте сугубо индивидуальны. Но... поздравлять с победой в очередном конкурсе очередных «мисок» как-то вот не хочется. Пиррова это победа. Жаль, что этого не понимают их матери.
«НК» №226 (9-15 сентября 2004 г.)
