Об условиях работы регионального бизнеса, личной формуле развития компании, своем месте в политике и успехе гоночной команды «Thomas Beton Racing» рассказал RUGRAD.EU генеральный директор группы компаний «Томас Бетон» Игорь Плешков.
- Игорь Владимирович, давайте начнем с истоков. Вам, наверное, часто задают вопрос о том, как Вы пришли в бизнес и как построили компанию «Томас Бетон»?
- До финансового кризиса 98-го года я успешно занимался производством аудио- и видеокассет. Но финансовый кризис внес свои коррективы и бизнеса не стало. До 2000 года я пытался найти правду в нашей стране, но в конечном итоге понял, что бороться с ветряными мельницами бесполезно. Затем случайно я познакомился с немецкой компанией «Томас Бетон», которая вела свою деятельность в Калининградской области. 21 мая 2001 года в моей трудовой книжке появилась запись, что товарищ Плешков принят на должность экономиста с окладом в 4,5 тыс. руб. Первая задача, которая была передо мной поставлена – проанализировать ситуацию на калининградском рынке и провести антикризисные мероприятия. На день моего прихода компанией было выпущено всего 76 кубов бетона — тогда компания только начинала выходить на рынок; сегодня мое предприятие способно выполнить эти объемы за один час. Сразу я представил проект выхода компании из кризиса, в котором они тогда находились. 16 июня сюда приезжают немцы, которые контролировали российское направление, я им докладываю, что необходимо сделать, и в этот же день меня назначают управляющим в компании. В роли наемного директора я отработал 2 года. В середине мая 2003 года произошла смена власти в шведском концерне.
Потом отец-Томас передал бразды правления сыну. «Томас Бетон» - это изначально шведский концерн. Я много работал, и когда было принято решение о продаже завода, он предложил мне купить его. Сумма задолженности компании на 15 мая 2003 года составляла порядка 1,2 млн евро. Он спросил: готов купить? Я ответил: готов. На тот момент моя зарплата была 16 тыс. руб. – за «Томас Бетон». Я начал думать, как можно их выкупить: собрать 1 млн евро в 2003 году – это нереальная задача. Для меня это был единственный шанс вернуться в большой бизнес. Я говорю, что да, я буду покупать. Начинаю активно оборотными средствами компании сокращать долг перед немцами и оплачивать имеющуюся технику, которая была поставлена с отсрочкой платежа на срок от года до трех лет. Мы подписали с Питером Шредером соглашение о намерениях, что я до 15 октября 2003 года – за 3 мес. – должен 100% погасить задолженность перед немцами, после чего они передают мне долю в уставном капитале. Я понимаю, что за три месяца это нереально, я уже перечислил 200 тыс. евро, и кассовые разрывы в компании уже возникали. Когда пошла информация, что «Томас Бетон» продает завод, то «Стройкомплект» хотел его купить – их интересовал, в основном, карьер «Сиреневка». Но надо отдать должное немцам, они сказали: вот три месяца этот вопрос не поднимать – есть протокол о намерениях, если Плешков не купит, то будем с вами разговаривать. И вот я иду в Сбербанк, где мы тогда обслуживались. Я показал им договор, сказал, что мне нужен кредит в 1 млн евро под залог имеющегося имущества. Я шел ва-банк. Если я не смогу вернуть кредит, я теряю собственные оковы – я бы остался со своей зарплатой. Я иду к тогдашнему замуправляющему банка Виктору Егоровичу Баранову, он меня отправляет в кредитный отдел, и мы начинаем готовить пакет документов. И в два этапа я получаю кредит. Они дали мне не миллион евро, они дали порядка 20 млн руб, это примерно 650 тыс евро. Я сразу все деньги отправляю в Германию. Мне не хватало 200 тыс. евро. Была патовая ситуация. Но случилось то, что случилось. Юрию Трусу, который являлся застройщиком Балтийского Бизнес-Центра, срочно понадобился бетон, 2600 кубов. Я показываю прайс. Он говорит: а если плачу сразу? Я: 3% скидка, он говорит: хочу 7%. Утром на счёте 260 тыс евро. Да тогда я готов был дать ему и 20 и 25% скидки! Я сразу закрываю свой остаток долга. 60 тыс евро оставляю на цемент, чтобы закупить и выполнять заказ. Шредер был настолько доволен сделкой, что подарил мне погрузчик, который до сих пор работает у меня на карьере. Меня пригласили в Германию, внесли изменения в учредительные документы. Я стал владельцем компании, но ничего не приобрел. Железо старое, персонал расхлябанный, который пытался украсть то, что еще можно было украсть, люди не знали, выстоит компания или нет. Плюс куча обязательств и долгов, кредиторка по цементу. И я начинаю отрабатывать кредит. Я в одном лице был бухгалтером, диспетчером, менеджером, директором. И водителем мог стать. 14 января 2004 года мы заливали фундамент на перекрестке Ленинского и Багратиона – «Панораму» Золотухина. Я стоял с кувалдой и разбивал куски гравия, просто компании очень нужны были деньги.
Кредит мне дали на кабальных условиях, нужно было по полтора миллиона каждый месяц платить, кредит давали только на год. В январе мне пришлось взять еще один кредит, поскольку у меня появился кассовый разрыв, мне перестали отгружать цемент, и я взял 5-6 млн руб. Там просрочка – 5% в день. Меня хорошо поддержал проект «Лесобалта». Летом 2004 года я заливал их цех. Я получил сразу 17 млн руб., впервые такая сумма пришла единоразово. Я смог раздать долги. В декабре 2004 года начальник кредитного отдела Сбербанка мне позвонила и попросила: Игорь, у нас с 2005 года ввели новые выходные, и 6 января стал выходной. Чтобы банк не выходил на просрочку, ты можешь 30 числа закрыть кредит? Я говорю: могу. И с гордо поднятой головой 30 декабря 2004 года отдал последний миллион, взятый на покупку компании.
А с 2005 года началось уже активное развитие компании. Была построена вторая база напротив мотеля «Балтика», закуплено оборудование, куплен новый транспорт, затем третья база в Черняховске, четвертая база, карьер.
- В конце 2008 года появилась информация о том, что «Томас Бетон» сократил свое производство на 40%. Я так понимаю, что это произошло в связи с финансовым кризисом?
- Мы - компания, работающая на рынке B2B. Когда закрылись стройки, закрылись многие инвестиционные программы, общее потребление рынка сократилось, по моим расчетам, примерно на 40%. Поэтому прямо пропорционально сократилась и наша доля на рынке.
- В настоящее время мнения экспертов разделились, часть из них считает, что мы переживаем вторую волну кризиса, другая часть рапортует о том, что мы благополучно из него вышли.
- Знаете, я считаю, что кризис существует в наших головах, а не кошельках. К 2008 году компания уже крепко стояла на ногах. В 2005 я ввел в компании процессное управление, были прописаны все стадии бизнеса. Поэтому когда в мире начался финансовый кризис, и это коснулось нашей страны, «Томас Бетон» уже имел конкурентное преимущество. Рынок просел в целом. Мы потеряли 40% от объема рынка, но в абсолютной величине мы долю рынка увеличили. Если, условно говоря, мы занимали 20% рынка, то в 2008 году упала выручка, упала рентабельность, а доля рынка увеличилась где-то до 35%. Поэтому, когда люди говорят, что мы во второй волне кризиса, в третьей - поверьте, если предприятие переживает кризис, оно не будет заниматься таким баловством как покупка спортивных автомобилей и содержание спортивной команды.
- Если говорить о результатах прошлого года и прогнозировать результаты 2011 года – каковы объемы производства в количественном и денежном выражении?
- В абсолютных величинах в 2011 году рост составляет около 80%: и производство, и, соответственно, деньги.
- С чем связан такой рост?
- Мы просто увеличиваем свою долю на рынке. Это происходит за счет стабильно высокого качества продукта, правильных управленческих решений, за счет того, что мы не обманываем клиентов.
Вообще самый лучший бизнес в мире – это кафе в аэропортах. Мечта идиота. Клиенты будут всегда, качество кофе не интересует никого, цены максимальные.
Мы же находимся в абсолютно другой весовой категории. Наши клиенты – это ограниченная группа лиц. Даже если они закрывают одни предприятия и открывают другие – это все равно хождение по кругу, одни и те же имена и фамилии. И поэтому, если ты когда-то этого человека обманул или не сделал того, что обещал, то он не придет к тебе во второй раз.
- А ценовая конкуренция в принципе не типична для того направления, в котором работает компания?
- Я вообще не понимаю, что такое ценовая конкуренция. Мы все живем на одной территории, ездим по одним и тем же дорогам, мы все в одинаковых условиях. Лишь только индивидуальное преимущество, которое мы можем продемонстрировать – наша доработка и правильные управленческие решения – могут принести прибыль. Все остальное одинаково. У меня полностью отсутствует административный ресурс, я изначально не делал ставку на этот фактор. Вообще административный ресурс – самое страшное, что может быть в торможении развития предприятия, города, области, страны.
- Очень нетипичная точка зрения для российской действительности.
- Почему нетипичная? Я легко это могу доказать. Любое здание, построенное при поддержке административного ресурса – это крайне плохое здание. Его сдали с закрытыми глазами, а затем начинаются проблемы при эксплуатации данного объекта. Как только возникает поддержка извне, это напрямую отражается на качестве чего угодно: товара или услуги.
- Вы не принимаете участия в государственных тендерах?
- Есть еще у меня такой недостаток, который, вполне возможно, мешает развитию компании – я принципиально не плачу откатов. Откаты у нас, естественно, крайне распространенная вещь при выполнении госзаказов. Зачастую мы сотрудничаем с субподрядными организациями, которые выполняют такие заказы, но как они работают - дело их совести.
Но опять же, почему мы работаем на атомной станции и на сегодняшний день мы единственное предприятие, которому атомщики не должны, а даже висит маленький кусочек предоплаты… Это потому, что мы им нужны. Мы знаем, как производить бетон, и умеем делать то, что им необходимо.
- Сейчас очень модно рассуждать о перспективах развития Калининградской области, в том числе и в бизнес-кругах. Создано несколько рабочих групп для разработки закона об особом статусе региона. Кто-то предлагает сделать регион туристическим центром, говорится о развитии янтарной отрасли, сельского хозяйства. Вариантов масса. У Вас есть какие-либо соображения на этот счет?
- Есть прекрасный анекдот на эту тему. «Советский Союз. Собирается комитет, где на повестке дня два вопроса. Вопрос первый – строительство забора. Вопрос второй – строительство коммунизма. Гвоздей нет. Так, первый вопрос снимается с повестки дня, переходим ко второму вопросу - строительству коммунизма».
У нас говорят все и ни о чем. В Калининградской области есть замечательные политики, которых я лично знаю и каждого в отдельности лично уважаю. Но когда он сидит на кухне, рассказывая о своем видении, и когда он стоит на трибуне – к сожалению, это два противоположных человека.
Я считаю, что нужно развивать то, что получается. Зачем пытаться заниматься тем, на что мы в принципе не способны? Любому чиновнику выгодно создать как можно больше проблем, тогда его значимость возрастает. Кто у нас сегодня руководит на местах? Я понимаю, что высказывание Владимира Владимировича Ленина - «каждая кухарка должна учиться управлять государством» - уже перефразировали. А нам как преподавали? «Каждая кухарка должна уметь управлять государством». Учиться и уметь – это два разных понятия.
Ну кто поедет в Калининградскую область в качестве туриста? Из России? Вот я нахожусь в городе Красноярске, мне лететь до Таиланда ближе, чем до Калининграда. И как Вы думаете - я полечу сюда, к холодному Балтийскому морю, в отсутствие сервиса? Нет, я полечу туда, где тепло, где хорошая недорогая еда, и получу там качественный сервис. Никто сюда не поедет. А вот из Черняховска люди поедут на Балтийское море, поэтому давайте делать зону отдыха из расчета на местное население. Есть еще один момент: в Неманском районе при немцах жило около миллиона жителей, а сейчас меньше миллиона проживает во всей Калининградской области. Единственный путь развития региона - привлекать людей из других регионов. Люди с Севера бегут, они готовы приехать сюда, работать здесь, принести свои деньги, опыт, знания, привезти свои семьи. Вот в каком ключе нужно работать.
Если говорить о направлении развития, я считаю, что у нас уникальные возможности для сельского хозяйства. Я когда приехал в Калининград, это было 24 октября 1994 года, первое, что я увидел – это зеленая трава. Здесь спокойно можно разводить водоплавающую птицу. Также сейчас в области строится множество свиноферм, мы скоро станем вторыми после Голландии в Европе по этому направлению. Это очень выгодно. Сейчас по всей России уже лежит снег, а у нас тепло. Да у нас больше возможностей развивать сельское хозяйство, чем где бы то ни было.
Другое, что сельское хозяйство во всем мире было всегда планово убыточным. Так устроен мир. Государство должно контролировать финансирование, а не создавать дырку для вывода государственного капитала.
- Игорь Владимирович, в марте этого года на выборах в Облдуму Вы были кандидатом от «Справедливой России» и проходили по тому же округу, что и Олег Болычев, который был переизбран на второй срок. А летом Вы уже принимали участие в праймериз «Единой России»…
- Не совсем так. «Единая Россия» создала Народный фронт, в который вошли члены ЕР, члены других общественных организаций и самовыдвиженцы. Из 53 человек было три самовыдвиженца, и я входил в их число. Никакого отношения к «Единой России» я не имел в этих праймериз. Это первое.
Второе: я человек, который постоянно занимается своим самообучением, а технология продаж везде одинакова. Вне зависимости от того, что ты продаешь – продукты, товары, услуги, или покупаешь голоса. И мне стало интересно, что же нового наши товарищи придумали в технологии продаж или покупки голосов. Мне было любопытно посмотреть на эту ситуацию изнутри. На первом своем выступлении, которое состоялось в Багратионовском районе, выступила секретарь регионального отделения и рассказала, что по поручению Путина 25% от ЕР пойдут на выборы народно избранные. Нормально. Хорошо придумано, народу пытаются объяснить, что его голос еще что-то значит. Я выхожу и спрашиваю: «Объясните мне, пожалуйста, от Калининградской области идет два человека в Облдуму, если присоединят зарубежные территории – то «притянут» третьего человека на регион, но даже если третьего «притянут», этим 25% никак не попасть в списки кандидатов… Объясните, пожалуйста, что мы здесь делаем?». Мне никто объяснить ничего не смог. Потом я приехал в Советск, выступил второй раз и показал бумажку – памятку голосующим в праймериз: «Не забудьте 100% отметить следующие фамилии – Цуканов, Савенко и т.д.» Я поинтересовался, что же мы делаем там, если за нас все решили... Больше ни в одном праймериз я не участвовал.
- Вас попросили этого не делать?
- Нет. У меня приехала дочь и мы уехали в отпуск, который был запланирован гораздо раньше. Естественно, менять свои планы на какой-то праймериз я не стал. Но я оставил трехминутный видеоролик, записанный в моем кабинете, о том, что я думаю обо всем этом. Этот ролик показывали, когда очередь дошла до меня. И если посмотреть сегодня результаты праймериз, я занимаю 14 строчку из 53.
Если вернуться к мартовским выборам, я набрал по Балтийскому району 16%. При этом я первый раз шел на выборы, не занимался рекламой, не имел представителя на избирательном участке.
И самое главное - я никогда не состоял ни в одной партии. Последняя моя партийная принадлежность – ВЛКСМ, из которой меня выгнали в 86 году за то, что сказал все, что о них думаю. А почему шел по спискам «Справедливой России»? Меня попросил Павел Федоров, которого я очень уважаю. А Народный фронт стал просто площадкой, где я хотел сказать все, что думаю о людях, которые собрались на этом мероприятии.
- Вы намерены заняться политической карьерой всерьез?
- Нет. Я не вижу себя в политике вообще. Мне нет там места. Делать то, что делают другие люди, когда за них решают, а они лишь поднимают руки, я не буду. А по- другому меня туда не пустят.
- Игорь Владимирович, если отвлечься от тем экономики-политики и несовершенства окружающего мира, у Вас есть достаточно амбициозный проект – гоночная команда Thomas Beton Racing. Что это – хобби или инвестиция в какой-то долгосрочной перспективе?
- Я всегда говорил о том, что у каждого предпринимателя должна существовать социальная нагрузка. Он должен что-то делать, помимо того как потреблять. Развитие автоспорта, воспитание молодежи – пусть это громкие слова, но если это поможет одному, второму, третьему человеку найти себя в жизни - это здорово.
- Помимо морального удовлетворения, Вы преследуете еще какие-то цели, занимаясь командой?
- Вы знаете, это потрясающее ощущение, когда звучит гимн России и поднимается наш флаг, а ты стоишь на пьедестале. Мне хватает эмоций в бизнесе, но я патриот своей страны, и мне приятно в Литве стать чемпионом в составе российской команды. А чем еще может похвастаться калининградский спорт? У нас великолепный 50-метровый бассейн, но там не выращено ни одного мастера спорта. Я жил в маленьком закрытом городке с 25-метровым бассейном, и там где-то сотня мастеров спорта. Есть олимпийский чемпион, чемпионы мира. А у нас нет, к сожалению.
- А какой ориентировочно уровень инвестиций в команду?
- Годовой объем затрат равен примерно стоимости шикарного спортивного автомобиля. Настолько шикарного, насколько хватило бы моей фантазии и возможностей мирового автопрома.
- Thomas Beton Racing стали чемпионами Северной Европы в этом году. Подумываете о мировом чемпионате?
- Плох тот солдат, который не мечтает быть генералом. У нас было собрание команды, где эта тема обсуждалась. 2012 год мы откатаем в предыдущем режиме, а на 2013 год у нас стратегический план – выйти на этап чемпионата мира. Это совсем другой бюджет команды, другие затраты. Будем надеяться, что найдутся единомышленники, которые захотят поучаствовать в этом деле как спонсоры. На сегодняшний день мы пока находимся в поиске. Мне несколько обидно, когда я лично знаком с разными богатыми людьми и знаю, как они распоряжаются своими деньгами. Мне непонятно, как человек может энную сумму выкинуть на банальное развлечение в виде закрытого казино и получить какие-то эмоции в состоянии глубокого алкогольного опьянения, а потом дальше жить. Мы же можем доставить гораздо больше эмоций на том же повороте.
- Тема спорта сейчас в тренде. Дмитрий Медведев играет в бадминтон, Владимир Путин занимается дзюдо. В региональной власти работают бывшие спортсмены, и одновременно чиновники возглавляют различные областные федерации спорта. Вы не думали обратиться к властям по поводу поддержки Thomas Beton Racing? Ведь вам есть что предложить, у команды есть вполне конкретные успехи.
- Мы, конечно, никогда не откажемся от предложений какой-либо помощи. У нас есть комитет по физкультуре и спорту, куда нас, к сожалению, ни разу не приглашали и никакой помощи не предлагали. И я говорю не только о материальной поддержке, никто просто не поинтересовался, может, у нас есть какие-то трудности, например, с пересечением границ. Никому ничего не надо. Не думает сегодня чиновник о стране, ему она не нужна.
- С чиновниками все понятно. Однако существует достаточно много частных структур, которые занимаются поддержкой спорта - банков, крупных компаний. Вы рассматривали возможность подобного сотрудничества?
- В начале декабря я поеду в Литву на цементный завод. Я уже говорил: «Вам это интересно, мы – чемпионы Литвы, вы же работаете на Калининградскую область, где ваш рынок сбыта, и сам Бог велел быть титульным спонсором». Но директору пока неинтересно. Я еду, чтобы лично с ним поговорить. Я стараюсь обращаться в те организации, которым мы сможем быть полезными, которые работают в регионе.
- Thomas Beton Racing, насколько я понимаю, единственная российская команда с такими результатами. Может, стоит попробовать выйти на федеральный уровень?
- Да, мы сейчас над этим и работаем. Мы надеемся, что сможем донести эту информацию не только до калининградских ушей и глаз, может быть, радиус нашего информационного поля с каждой новой победой будет увеличиваться и найдется какой-то амбициозный и азартный человек, которому это будет интересно.
Вы знаете, у меня растет сын, которому очень интересен автоспорт. И моя основная цель – не вырастить из сына гонщика или чемпиона, а вырастить мужика. И если каждый родитель поставит перед собой подобную цель, вполне возможно, жизнь в стране изменится к лучшему.
