«Я живой уже не нужен»: как Игорь Рудников пытался выйти из СИЗО

«Новый Калининград», 16 ноября 2017 года

В четверг, 16 ноября, Калининградский областной суд оставил в силе решение Центрального районного суда Калининграда об аресте Игоря Рудникова, обвиняемого в вымогательстве. Несмотря на возражения стороны защиты и гневную отчаянную речь Игоря Рудникова (он заявил, что содержание под стражей равносильно убийству), судья Калининградского областного суда Сергей Капранов оставил депутата за решеткой. Прокурор при этом отметился заявлением о том, что ему неизвестно, виновен или невиновен Игорь Рудников, а защитник депутата Олег Вышинский упомянул фамилию Мартынова как человека, к которому генерал Виктор Леденев обратился за советом, прежде чем решать вопрос по поводу публикаций в «Новых Колесах» через Александра Дацышина. Корреспондент «Нового Калининграда» рассказывает, как прошло судебное заседание, в котором судье потребовалось лишь полчаса, чтобы решить судьбу Рудникова на ближайшие полтора месяца.

За двадцать минут до начала рассмотрения апелляции в холле Калининградского областного суда образовались небольшие заторы из людей, пришедших поддержать Рудникова. Чтобы ускорить процесс продвижения граждан, приставы включили вторые ворота-металлодетекторы. В суде появились действующий и бывший депутаты облдумы: Михаил Чесалин и Соломон Гинзбург.

«А где студенты?! — оглядываясь по сторонам, спрашивал сам у себя один из сторонников Игоря Рудникова, вспоминая историю с арестом депутата, когда на заседание в Центральный районный суд пришла компания молодых людей и заняла половину свободных мест в зале. В этот раз студенты громкое дело проигнорировали. Но зал и без них оказался забит практически полностью. В ожидании судьи один из мужчин развлекал себя разгадыванием кроссворда.

Сам Игорь Рудников в это время находился в СИЗО, а общаться с ним могли только по видеоконференцсвязи. Когда он появился на экране прикрепленного к потолку монитора, публика зааплодировала. Поприветствовав пришедших, арестант сел на скамью и углубился в чтение бумаг. Гипса на руке (депутат получил травму, когда на него надевали наручники сотрудники ФСБ) у Игоря Рудникова уже не было.

Апелляционную жалобу адвоката Олега Вышинского рассматривал судья Сергей Капранов, не так давно приговоривший участников разбойного нападения на директора лицея № 35 Владимира Кобера в сумме к 42 годам лишения свободы.

Позиции сторон по вопросу содержания Рудникова под стражей были, как и двенадцать дней назад, диаметрально противоположными. Олег Вышинский требовал изменить Рудникову меру пресечения на домашний арест, указывая, что решение суда необоснованно; следователь Андрей Кошелев и прокурор Александр Гринь настаивали: суд первой инстанции поступил правильно, отправив депутата облдумы за решетку.

Еще до стадии прений защите удалось приобщить к апелляционной жалобе письменное заключение лечащего врача депутата. На прошлом судебном заседании Сергей Котышевский отказался допрашивать медика в качестве свидетеля, чем, по мнению Олега Вышинского, нарушил не только право на защиту, но и один из главных принципов судопроизводства — состязательность сторон.

В медицинском заключении, которое огласил Сергей Капранов, говорилось, в том числе, о проблемах Рудникова с седалищным нервом и боли при ходьбе. «По ночам вынужден принимать анальгин», — зачитал судья, добавив, что врач рекомендовал Рудникову сменить работу «на не связанную с ходьбой». Вышинский дополнил судью, заметив, что Игорь Рудников «физические страдает», находясь в следственном изоляторе.

Также к материалам дела приобщили выписку из Росреестра. Речь шла о квартире матери Рудникова на улице Колоскова. Находящаяся в Латвии Лариса Рудникова передала суду заявление, в котором говорилось, что она готова предоставить доступ в жилище сотрудникам правоохранительных органов и, если потребуется, оборудовать квартиру всей необходимой для контроля над сыном техникой.

Заседание в целом проходило в атмосфере безмятежности и спокойствия, хотя без эксцессов не обошлось. Одна женщина несколько раз вскрикнула с места: «Позор!».

«Кто это сказал? Кто это сказал?» — искал взглядом нарушительницу Сергей Капранов, вероятно, затем, чтобы удалить ее из зала, но женщина удалилась сама.

Выступление Олега Вышинского в прениях длилось чуть больше часа. Адвокат напирал на то, что решение заключить Игоря Рудникова под стражу противоречит Конституции России, конвенции по правам человека,Уголовно-процессуальному кодексу и разъяснениям Верховного суда.

Вышинский пытался склонить Сергея Капранова к мысли, что его подзащитному не место в следственном изоляторе, и даже домашний арест — весьма суровая мера пресечения. Аргументы адвоката были похожи на те, что он уже озвучивал в суде первой инстанции. Вышинский вновь заговорил о «провокационном характере действий» главы регионального СК генерала Виктора Леденева и «контролируемых экспериментах» сотрудников УФСБ. «В рассекреченных материалах отсутствуют данные, что Рудников вымогал деньги у Леденева», — отметил Вышинский. Однако прозвучало и немного новой информации. По словам адвоката, Леденев, прежде чем обратиться к Дацышину, советовался с человеком по фамилии Мартынов. Именно Мартынов предложил генералу обратиться с экс-замполпреду президента по СЗФО. Кто такой Мартынов, Вышинский не уточнил, а после заседания не захотел общаться с журналистами.

«На момент обращения Леденева все сведения (о якобы незадекларированной недвижимости генерала — прим. „Нового Калининграда“) уже были преданы гласности, угрозы распространения новых сведений не было», — отметил Вышинский, добавив, что Рудников на встречу с начальником областного СК не навязывался — это сам Леденев «действовал инициативно». «Рудников никого не насиловал, никого не убивал, не грабил, не бегал за Леденевым, прося „дай миллион, дай миллион“», — заметил адвокат.

По словам Вышинского, вообще до сих пор неясно, кто выдвигал требования о деньгах (следствие считает, что это был Рудников). Защитник также напомнил, что опубликованные в «Новых колесах» сведения о Леденеве никак не отразились на его карьере. «Он [Леденев] понял, что его обманывают, а значит, что это скорее мошенничество. Отсутствует обоснованность вымогательства», — подчеркнул защитник. По его мнению, доводы обвинения носят вероятностный характер.

Когда Вышинский заявил, что сотрудники ФСБ своими действиями (а за Рудниковым пришли задолго до процессуального задержания) хотели унизить депутата, судья попросил не отклоняться от темы. Капранов также прервал Вышинского, который начал было приводить примеры из судебной практики. Адвокат упомянул «министра, которому за подозрение в более серьезном преступлении назначили домашний арест» (речь, видимо, шла об Алексее Улюкаеве). «Суд в обоснование положил только тяжесть совершенного предусмотренного преступления», — констатировал адвокат, указывая, что для заключения под стражу этого недостаточно.

Прошелся адвокат и по следователю из отдела по расследованию особо важных дел Андрею Кошелеву, которого, по его мнению, стоило бы отстранить от следствия. Кошелев, утверждал защитник, обязан своей карьерой генералу Леденеву, подчиненным которого был некоторое время назад. «Он [Леденев] проводил аттестацию Кошелева и рекомендовал его в СК России, оказывал положительное влияние на жизнь Кошелева. Он находится в служебной зависимости от Леденева», — говорил Вышинский.

Позже в ответ это на замечание прокурор Александр Гринь невозмутимо заявил: «Это не находится в компетенции суда — устранять следователя. Уважаемая защита, с любой жалобой можете обратиться в Генпрокуратуру. По моей информации, аттестовывал Кошелева [Сергей] Бондаренко (предыдущий глава регионального СК —прим. „Нового Калининграда“)».

Слово в прениях взял обвиняемый. Игорь Рудников заявил, что сотрудники ФСБ его фактически похитили — без повесток, без постановления суда. В голосе Рудникова слышались злость и отчаяние: «ФСБ изъяло все мои медицинские документы. Изъяты даже деньги моей матери, которые предназначены для ее лечения». Депутат отметил, что его цель — доказать невиновность, а не скрыться. Все предположения следствия он назвал абсурдом. «Я ни на кого не могу оказать давления, даже если бы захотел».

Кратко рассказав о своей биографии, Рудников выпалил: «Я вот сижу СИЗО две недели, и что? Газета продолжает писать материалы про Леденева. Если бы меня не арестовывали, то публикаций бы и не было. Так что, теперь надо пересажать всех журналистов?!».

Депутат утверждал, что его заточение в СИЗО — это не только пытка, но и умышленное убийство. «Я живой уже не нужен, ни следователю, ни обвинению <…>. Разоблачать покойника не так эффектно!» — продолжал Рудников. Он гневно замечал, что его пытаются выставить чуть ли не американским шпионом, «выбрасывая в СМИ документы» (речь, вероятно, идет об обнаруженной у Рудникова грин-карте США). «Мне скрывать нечего», — заключил главный редактор «Новых колес».

Зал аплодировал. «Вам что здесь — театр?! Человек под стражей сидит», — раздраженно заметил судья.

Речь прокурора Александра Гриня была в разы короче выступлений предыдущих ораторов. Он со свойственным ему спокойствием назвал сказанное Рудниковым и Вышинском «умозаключениями». «Умозаключения могут высказываться, но они не имеют силы», — подчеркнул прокурор.

При этом Гринь признал, что Рудников на самом деле не являлся подозреваемым на момент, когда к нему пришли сотрудники УФСБ. Какие у этого могут быть последствия, непонятно. Получалось, что сотрудники УФСБ действовали без санкции следователя. «Я не знаю, виновен ли Рудников. Два пути: либо дело идет в суд, либо дело прекращают», — заключил Гринь. Андрей Кошелев просто поддержал заявленное ранее ходатайство.

К праву реплики Игорь Рудников решил не прибегать, депутат просто развел руками и сел на скамью у себя в камере.

«Позорная прокуратура!» — крикнул кто-то, когда судья удалился в совещательную комнату. Вернувшись, он оставил Игоря Рудникова за решеткой до 1 января, как и было решено изначально. Над вопросом о судьбе депутата Сергей Капранов размышлял полчаса.

Текст — Олег Зурман